Кавказ. Горячие точки
19 июл 2023
«Судья такие вещи делает в приговоре — вот где дискредитация власти»
В прениях по «ингушском делу» выступили адвокат Абубакаров и подсудимый Чемурзиев
Подсудимые на заседании, фото: Дарья Корнилова
Оглавление
19 июля в Ставропольском краевом суде в Пятигорске продолжились прения по «ингушском делу».
Адвокат Магомед Абубакаров завершил своё выступление, которое продолжалось почти 30 часов. Мы рассказывали о нем в материалах по заседаниям 6 и 7, а также 13 и 14 июля. После Абубакарова в прениях 19 июля выступил его подзащитный, Барах Чемурзиев. Далее приводим пересказ их выступлений. Также на заседании выступил Исмаил Нальгиев, его выступление мы опубликуем позже.
Об «ингушском деле»
27 марта 2019 года в Магасе состоялся разгон митинга против изменения административной границы с Чечнёй. Он стал началом репрессий в отношении ингушской оппозиции. В результате против сотен участников народного протеста возбудили административные дела, против десятков — уголовные.
В декабре 2021 Кисловодский городской суд на выездном заседании в Ессентуках приговорил к срокам от 7,5 до 9 лет лишения свободы:
В декабре 2021 Кисловодский городской суд на выездном заседании в Ессентуках приговорил к срокам от 7,5 до 9 лет лишения свободы:
— Малсага Ужахова — председателя Совета тейпов ингушского народа;
— члена этого Совета Ахмеда Барахоева;
— Зарифу Саутиеву — бывшую заместительницу директора республиканского «Мемориального комплекса жертвам репрессий»;
— Мусу Мальсагова — председателя ингушского отделения «Российского красного креста»;
— Исмаила Нальгиева — главу организации «Выбор Ингушетии», занимающейся наблюдением на выборах;
— Багаудина Хаутиева — главу Совета молодежных организаций Ингушетии;
— Бараха Чемурзиева — председателя общественного объединения «Опора Ингушетии».
Их признали виновными в применении насилия к представителям власти (ст. 318 УК), создании экстремистского сообщества (ст. 282.1 УК) и участии в нем.
Малсага Ужахова также осудили за создание организации, побуждающей граждан к совершению противоправных деяний (ч. 2 ст. 239), а Ахмеда Барахоева — за участие в ней (ч. 3 ст. 239 УК).
Дело восьмого участника процесса, Ахмеда Погорова, выделили в отдельное производство.
Над делом работали 13 адвокатов и семь общественных защитников. По их мнению, все обвинения носили декларативный характер. В обвинительном заключении часто использовались слова «вероятно», «предположительно», «может быть», а слово «примерно» использовано 11 тысяч раз.
С января 2023 Ставропольский краевой суд в Пятигорске рассматривает апелляционную жалобу осужденных.
Подробно о преследовании мы рассказывали в материале: «Одно из самых массовых политических дел в истории России».
С января 2023 Ставропольский краевой суд в Пятигорске рассматривает апелляционную жалобу осужденных.
Подробно о преследовании мы рассказывали в материале: «Одно из самых массовых политических дел в истории России».
Выступление адвоката Магомеда Абубакарова
Магомед Абубакаров отметил, что рассмотрел каждое доказательство, которое привели в приговоре и показал, что они вовсе не являются доказательствами. Выводы, которые сделал суд о виновности подсудимых, также ничего не доказывают.
«Мы можем 100 раз написать в этом приговоре слово “виновен”, но разве от того, что мы это напишем, факты поменяются?», — спросил адвокат.
По словам адвоката Абубакарова, то, что подсудимые организовывали акции протеста, хотели призвать на митинг больше людей и вынудить главу республики Евкурова выполнить их требования уйти в отставку — не уголовное преступление. Несмотря на то, что суд первой инстанции пытается прийти к такому выводу.
Суд так и не смог определиться с целью так называемого экстремистского сообщества, сказал адвокат.
Адвокат Магомед Абубакаров, фото: Дарья Корнилова
«С каких пор административные правонарушения являются преступлениями экстремистской направленности? Это априори не может считается таковым преступлением!» — завил Абубакаров.
В части обвинения организации насилия адвокат указал, что в деле написано: обвиняемые создали необходимые условия для организации насилия, т.е. не организовали, а создали некие условия. Но даже это расплывчатое утверждение не подкрепляется доказательствами и фактами. «Сама организация насилия абсолютно не доказана!» — считает адвокат.
Абубакаров подчеркнул: несмотря на то, что по закону бремя доказывать вину лежит на тех, кто предъявляет обвинение, суд первой инстанции переложил это бремя на сторону защиты.
«Абсолютно очевидно, что этот приговор должен быть отменён, абсолютно очевидно, что эти люди не совершали никаких преступлений. Мы хотели показать, что эти люди незаконно находятся под стражей», — сказал адвокат.
Магомед Абубакаров
Адвокат Бараха Чемурзиева
«Абсолютно очевидно, что этот приговор должен быть отменён, абсолютно очевидно, что эти люди не совершали никаких преступлений. Мы хотели показать, что эти люди незаконно находятся под стражей»
Магомед Абубакаров попросил суд не допустить, чтобы этот приговор признали законным, поступить правильно и подтвердить всей России, всему миру, что есть правосудие.
«Уважаемый суд, я хочу, чтобы вы были примером для будущих поколений, которые будут читать историю. Отталкивайтесь от доказательств, как в отдельности, так и в совокупности. Вы не придёте к выводу об их виновности, если вы действительно отправляете правосудие. И я на это надеюсь. У меня всё», — закончил свое выступление адвокат.
Выступление Бараха Чемурзиева
После перерыва суд предоставил слово подзащитному Магомеда Абубакарова. Он назвал приговор несправедливым, незаконным и подлежащим отмене. Основанием для этого он назвал несоответствие выводов суда фактическим обстоятельствам дела.
Чемурзиев обратил внимание суда на возражение на апелляционную жалобу, которое подала сторона обвинения. Оно уместилось на трёх листочках — по пол листочка на каждого обвиняемого. Чемурзиев пришёл к выводу, что прокурор либо не смог, либо не захотел привести какие-либо доказательства, подтверждающие обвинение.
Подсудимый выразил недоумение, что в обвинительном заключении, как и в возражении на апелляционную жалобу, указали 67 потерпевших, а в приговоре Кисловодского суда их фигурирует только 39. «Возникает вопрос: куда делись остальные потерпевшие?!» — спросил Чемурзиев.
Барах Чемурзиев, фото: Дарья Корнилова
Он не нашёл объяснений в приговоре этому факту и сказал, что исходя только из этого обстоятельства, можно считать приговор незаконным.
«Более того, нас обвиняют в ч.2 ст. 318 УК РФ — применение насилия, опасного для жизни или здоровья. В материалах дела есть только один потерпевший, которому нанесли тяжкий вред здоровью, что позволило квалифицировать это обвинение по ч.2. Это некто Куркин. Но Куркина нет в вводной части приговора. Как тогда нас можно обвинять по ч.2?» — сказал подсудимый.
Барах Чемурзиев отметил, что в вводной части приговора должны быть сведения об обвиняемых, но там указаны неверные сведения о Багаудине Хаутиеве. В ней написали, что у него среднее образование, тогда как он имеет высшее. По словам Чемурзиева, это важно, так как наличие высшего образования у некоторых подсудимых указано в качестве смягчающего обстоятельства. То есть нарушен принцип равенства.
«Раньше, когда я выступал, я акцентировал внимание на сложных вещах — таких как доказывание вины, сейчас я говорю о самых простых, элементарных вещах, которые невозможно отрицать и которым суд обязательно должен дать оценку», — отметил подсудимый.
Чемурзиев раскритиковал утверждение суда первой инстанции, что у обвиняемых одинаковые обстоятельства дела, тогда как одних обвиняют в создании экстремистского сообщества, а других только в участии. Ужахова и Барахоева обвиняют ещё и в создании и участии в некоммерческой организации, деятельность которой сопряжена с побуждением граждан к отказу от исполнения гражданских обязанностей или к совершению иных противоправных деяний (ст. 239 УК). И только по ч.3, ст. 33 УК ч. 2 ст. 318 у всех подсудимых одинаковые обстоятельства.
Судья Куцуров (первой инстанции) должен был сделать анализ доказательств по каждому обвиняемому и по каждому обвинению, заявил Чемурзиев.
Он обратил внимание на ещё одно очевидное противоречие в приговоре: на одной и той же странице утверждают, что Барахоев участник Совета тейпов с мая 2018 года, а далее указывают, что Барахоев вступил в Совет тейпов не позднее октября 2018 года.
Также Чемурзиев рассказал, что стенограммы телефонных переговоров не подтверждают вывод суда, якобы Ужахов, Барахоев и Мальсагов давали указание другим участникам сообщества. Этих указаний в стенограммах нет.
«Нельзя же на одних предположениях строить приговор, обвинять людей в совершении тяжких преступлений и сажать на 8 и 9 лет. Надеюсь, что эти риторические вопросы не останутся без ответа. Приговор вынесен именем Российской Федерации, судью Куцурова назначил президент. И судья такие вещи делает в приговоре — вот где дискредитация власти, а не то, что мы делали», — заявил подсудимый.
Чемурзиев обратил внимание суда ещё на ряд очень важных противоречий, которые есть в приговоре.
Например, решение Верховного суда Ингушетии о ликвидации Совета тейпов и ИКНЕ (Ингушский комитет национального единства) по формальным обстоятельствам, по мнению судьи Куцурова не имеют никакого значения. Но, в тоже время, в приговоре Куцуров пишет, что ИКНЕ создано для прикрытия экстремистского сообщества. Также в приговоре указаны неверные адреса, по которым якобы проходили собрания Совета тейпов.
В одном месте судья пишет, что Чемурзиев организовал в марте 2019 года мероприятие по указанию Барахоева и Ужахова, но в другом он пишет, что Барахоеву и Ужахову необоснованно вменены обстоятельства проведения митинга в марте 2019 года. «Какое из этих двух утверждений апелляционная инстанция возьмёт за истину?» — спросил суд Чемурзиев
По его словам, в приговоре сначала утверждается, что показания свидетелей и потерпевших — это доказательства вины, а затем судья пишет, что у большинства потерпевших нет претензий к подсудимым, но это не свидетельствует об их невиновности, так как показания свидетелей в этой части доказательством не являются. «Так являются показания потерпевших доказательством или не являются?» — уточнил подсудимый.
Отметил Чемурзиев и тот факт, что города, в которых проводились следственные действия и проходили суды [по мере пресечения и т.д.] — Владикавказ, Нальчик, Ессентуки, Кисловодск — не имеют никакого отношения к событиям в Магасе и по УПК следствие и суды должны были проходить в Ингушетии.
Чемурзиев не смог объяснить, как судья Куцуров утверждает, что квалификация подсудимым по ч. 2 ст. 318 УК не означает, что им не вменяют обвинение и по первой части этой статьи. «Что значит не означает, если в приговоре написано, что нам вменяют только ч. 2 ст. 318 УК?! Какое к нам имеет отношение потерпевшие по ч. 1 ст. 318 УК? — спросил подсудимый. — Но даже если на всё наплевали, на все законы, но дайте нам хоть сроки нормальные. Но 8, 9 лет даёте! Это уже как за убийство двух человек. Какие то границы должны быть».
По его словам, даже человек, который сломал ногу Куркину, давно уже сидит дома, а вот эта женщина [Зарифа Саутиева] уже просидела в два раза больше, чем он.
Барах Чемурзиев
подсудимый, председатель общественного объединения «Опора Ингушетии»
«Почему мы здесь сидим? Как я могу доказать, что я не верблюд, если судья Куцуров пишет, что отсутствие у Чемурзиева первичных, вторичных признаков верблюда, не говорит о том, что он не верблюд. Он, конечно, не так написал. Но там написано — отсутствие доказательств не говорит об их невиновности»
Чемурзиев попросил суд дать оценку всем этим противоречиям в приговоре. Он также попросил суд подойти к делу прагматично, с учётом всех обстоятельств, в том числе вновь открывшихся, а также с учётом возраста, здоровья подсудимых, их семейного положения, личностей, жизненного пути и того, что из впервые привлекают к уголовной ответственности. С учётом всего всего вышесказанного и того, что прописано в общей части уголовного кодекса, Барах Чемурзиев попросил суд вынести хотя бы относительно справедливое решение.
Выступление Исмаила Нальгиева
В прениях также выступил Исмаил Нальгиев. Он назвал дело фантазией следствия и суда. Сначала следственный комитет виртуозно смоделировал конструкцию организации насилия и абсолютно без всяких фактов — организацию экстремистского сообщества и участие в нем, рассуждал он. А Кисловодский городской суд превратил псевдодоказательства в достоверные с точки зрения суда.
По словам Нальгиева, массивные доказательства обвинения странным образом доказывают отсутствие преступления — они само обвинение и разрушают. По такому же принципу написан приговор: сначала приводятся утверждения вины, а потом —полное несоответствие выводов о виновности.
Ни один из свидетелей не смог назвать Нальгиева организовавшим или принявшим участие в насилии против сотрудников.
По словам Нальгиева, следствие потратило три месяца на то, чтобы доказать факт его нахождения на площади 27 марта. Хотя с момента самого ареста Нальгиева он этот факт не отрицал. А вот доказать организацию им насилия так и не смогли.
Исмаил Нальгиев
подсудимый, глава организации «Выбор Ингушетии»
«За четыре года я повидал много судей. Были те, кто говорил красиво, были те, кто вел себя жёстко, те, кто тратил целый день на избрание меры пресечения. И какие бы доказательства не приводились, как бы серьёзно не выступали наши защитники и мы сами, всё заканчивалось тем, что нас оставляли под стражей. Поэтому можно всё это прочитать (то, что подготовил к прениям-прим. ЦЗПЧ). Но если вы позволите, я не буду все эти 15-20 листов читать, а расскажу небольшую басню. Она есть в материалах дела, поэтому я имею право её зачитывать»
Далее Нальгиев рассказал басню о коте и мышке. В ней рассказывается, как некий мудрец спрашивал о том, кто доберётся до сыра первым: кот или мышь. Несмотря на очевидный ответ, который предполагал, что это будет кот, добралась первой мышь. Мудрец пояснил, что мышь была на мотоцикле. Она успела взять сыр и спрятаться в холодильнике. Но кот узнал, где она спряталась, потому что мышь оставила мотоцикл возле холодильника.
Закончив рассказывать басню, Нальгиев отметил: его не покидает мысль, что в этом уголовном деле есть кот, мышь и мотоцикл, но логики никакой нет.
Своё выступление Нальгиев завершил словами: «Касаемо того, в чём я каюсь, о чём сожалею. Виноват, что не организовывал и не бил. Потому что если уж здесь сидеть, то хотя бы за дело. Прошу оправдать меня и приобщить эти прения к материалам дела».
Судья уточнил: «Нальгиев, суд правильно вас понял, что вы просите приговор отменить, вынести оправдательный приговор и реабилитировать. Вину не признаете?».
Нальгиев ответил: «Да, ваша честь».
***
***
Зарифа Саутиева отказалась выступать в прениях, заявив, что поддерживает позицию своего адвоката Билана Дзугаева и просит её оправдать, а приговор отменить.
Адвокат Андрей Сабинин передал суду просьбу подсудимого Ахмеда Барахоева вернуть его в зал суда. Председательствующий судья ответил, что суд решение принял и менять не будет. Напомним, Ахмеда Барахоева удалили из зала суда 7 апреля до конца прений сторон за резкое высказывание в адрес судей.
20 июля в прениях планирует выступить Малсаг Ужахов, Муса Мальсагов и Багаудин Хаутиев.
