Кавказ. Горячие точки
26 янв 2024
16 лет разгону митинга в Назрани
Рассказываем об этих событиях и делимся воспоминаниями очевидцев.
Фото: RFE/RL
Оглавление
26 января 2008 года силовики разогнали митинг оппозиции в Назрани, крупнейшем городе Ингушетии. В результате силового подавления акции начались стычки демонстрантов с ОМОНом. Представители власти применили огнестрельное оружие, а также задержали журналистов и сотрудников ПЦ «Мемориал». Рассказываем об этих событиях и делимся воспоминаниями очевидцев.
Предыстория
Протест организовали бизнесмены Макшарип Аушев и Магомед Евлоев, они назначили митинг на 10 часов утра на площади Согласия в Назрани. Мероприятие заявили как акцию «в поддержку курса президента РФ Путина В.В. против коррупции и терроризма». Но согласно бюллетеню ПЦ «Мемориал», в действительности митинг был направлен против фальсификации выборов, произвола силовиков и бездействия местных властей.
По словам очевидца тех событий и бывшего сотрудника ликвидированного властями ПЦ «Мемориал» Тимура Акиева, в 2007 году в Ингушетии сформировалось серьёзное оппозиционное движение.
Тимур Акиев
экс-сотрудник ПЦ «Мемориал»
«Основная причина недовольства людей — произвол сотрудников силовых органов, прикомандированных из других регионов или заезжающих из соседних республик. 2007-2008 годы были ещё периодом наибольшей активности вооружённого подполья, а силовики действовали по принципу “лес рубят, щепки летят”. Количество похищенных и пропавших без вести перевалило за сотню. Десятки жертв внесудебных казней. Фабрикации уголовных дел, пытки во время допросов».
Он отмечает, что местная власть утратила контроль за происходящим в республике и погрязла в коррупции. Наряду с обвинением президента Мурата Зязикова в неспособности остановить вал насилия в Ингушетии, оппозиция также обвиняла его в воровстве из бюджета и в том, что «построенные объекты социального и промышленного назначения» существуют лишь на бумаге.
Организаторы митинга в соответствии с законом своевременно уведомили власти о планах провести акцию 26 января. Власти сделали все возможное, чтобы предотвратить митинг: не принимали уведомления, заявили, что на площади Согласия недостаточно места, предупредили о якобы готовившемся теракте, проводили профилактические беседы с организаторами.
Когда все эти меры не дали результата, в отношении Аушева возбудили дело по статье о нарушении порядка проведения мероприятий (ч. 1 ст. 20.2 КоАП). Поводом стали якобы нарушения при агитации населения. Стоит отметить, что организаторы действительно использовали неоднозначные методы: объявили о проведении на митинге «благотворительной» (на самом деле – бесплатной) лотереи. В ней обещали разыграть 15 автомобилей, по 100 компьютеров и ноутбуков, тысячу мобильных телефонов и триста поездок в хадж.
Маршарип Аушев
Магомед Евлоев
Утром 25 января УФСБ по Ингушетии объявило часть территории республики зоной контртеррористической операции. Поводом стала якобы имеющаяся информация о подготовке боевиками терактов в местах массового скопления людей и нападений на административные здания. В эту зону вошла и площадь Согласия, что сделало проведение митинга на ней противозаконным.
26 января
Утром 26 января площадь Согласия и подходы к ней заблокировали силовики с бронетехникой. В 10:30 к площади подошла колонна демонстрантов — не более 200 человек, в основном молодых людей и подростков. Представители власти остановили колонну и начали оттеснять ее, применяя дубинки.
«Все началось после того, как на площадь прибыла большая колонна военных. Они стали оттеснять людей в сторону. Трудно разобрать, с чего именно начались столкновения. Ничего нельзя разобрать. Военные хватают первых попавшихся и, закидывая в автобусы, куда-то увозят. Силовики открыли стрельбу в воздух. Митингующие бросают в них бутылки с зажигательной смесью», — рассказывал «Кавказскому узлу» один из очевидцев.
Тимур Акиев считает, что силовики спровоцировали потасовку. «Я и моя коллега Екатерина Сокирянская заранее пришли на это место, чтобы наблюдать за происходящим и фиксировать всё это на фото и видео. Какое-то время всё было спокойно, но как только люди подошли к оцепенению возле площади, силовики стали требовать от них, чтобы они разошлись, а потом и вовсе стали оттеснять. Омоновцы были полностью экипированы: у них были защитные шлемы, щиты и дубинки. Я не могу сказать, что стало причиной потасовки, возможно, жесткие действия силовиков. В любом случае протестующих спровоцировали на сопротивление», — вспоминает Акиев.
По данным ПЦ «Мемориал», когда ОМОН смял первые ряды демонстрантов, оставшимся начали подносить заготовленные заранее мешки с камнями и бутылки с зажигательной смесью. Милиционеры открыли стрельбу в воздух, применили слезоточивый газ, при задержании демонстрантов использовали электошокеры.
По словам Акиева, сначала демонстранты громко возмущались, потом стали бросать камни в сотрудников, а затем некоторые из них и вовсе вступили с омоновцами в рукопашную. Толпу удалось рассеять, но люди разбежались по дворам и оттуда продолжали совершать набеги на силовиков. Затем в ход пошли бутылки с зажигательной смесью. В ответ силовики продолжали стрелять в воздух, задержанных избивали. Вскоре неподалеку от площади кто-то поджег здание редакции газеты «Сердало» и гостиницу «Асса».
Задержание
Силовики жестко пресекали попытки наблюдателей снимать митинг на фото и видео. В частности, они задержали сотрудников назрановского офиса ПЦ «Мемориал» Тимура Акиева и Екатерину Сокирянскую, а также ряд журналистов, в том числе радио «Свобода», «Эха Москвы», «Новой газеты».
Тимур Акиев рассказал, что задерживали и случайных людей. «Мы с Катей старались не упускать ничего и всё фиксировать на фотоплёнку. Было несколько видео. Иногда снимали с максимально близкого расстояния. Среди задержанных попадались и случайные люди, молодые парни, которых омоновцы задержали в соседних дворах», — вспоминает он.
Сотрудников ПЦ задержали почти одновременно. «Но к этому времени накал страстей схлынул, — отмечает Тимур Акиев. — Я давал комментарий журналисту “Кавказского узла", а Катя снимала площадь, на которой оставались сотрудники милиции. Это не понравилось кому-то из офицеров, он бросился к Кате, я попытался объяснить ему, что девушка со мной и ничего плохого она не делает. Но нас уже никто не слушал. Меня оттеснили от Кати несколько сотрудников полиции и посадили в “УАЗик”, а затем в эту же машину посадил и Катю».
В отделе сотрудников «Мемориала» развели по разным кабинетам. Милиционеры взяли с них объяснения, о причинах задержания не сообщили. Акиева завели в дежурную часть, сняли ремень и поместили в камеру к пятерым ранее задержанным. В камере можно было только стоять — не было ни скамеек, ни стульев. Всех ненадолго вывели, сняли отпечатки пальцев и снова отправили в камеру.
Тимур Акиев
«Нас не били, но и особо не церемонились — отобрали телефоны, камеру. Фотоаппарат к тому времени я успел отнести домой или переправить в офис, точно не помню. Нас доставили в отдел полиции, где мы провели то ли 9, то ли 10 часов. Составили в отношении нас протоколы об административном правонарушении. Людей в отделе было много. Сотрудники не справлялись».
Тем временем коллеги в Москве пытались добиться допуска адвокатов и освобождения Тимура и Екатерины. Республиканский прокурор Галаев сначала ответил Светлане Ганнушкиной, что «мемориальцев» не задержали, а их «всего лишь опрашивают сотрудники ФСБ» в качестве свидетелей. Также он уверил, что к правозащитникам немедленно попустят адвоката. Затем выяснилось, что адвоката пропустили в здание, но не допускают к Сокирянской и Акиеву. После повторного звонка в прокуратуру защитника наконец провели к задержанным.
Допросы
Сотрудники ФСБ опросили задержанных об их профессиональной деятельности, зарплатах, источниках финансирования организации. Также они интересовались личными связями с организаторами митинга и способами, которыми те призывали людей выйти на митинг. Потом «мемориальцев» сфотографировали, сделали копии паспортов. ФСБшники сказали, что правозащитники могут быть свободны, однако сотрудники ОВД отказались их отпустить. Они объяснили это тем, что нужно оформить протоколы об административном нарушении.
Через несколько часов сотрудников ПЦ «Мемориал» снова допросили — на этот раз как свидетелей в рамках уголовного дела, возбужденного «по факту организации и участия в массовых беспорядках» (ст.212 УК). Им сделали смывы с рук на предмет наличия следов керосина и взрывчатых веществ. В итоге правозащитников отпустили.
Тимур Акиев
«После беседы с начальником отдела полиции в присутствии адвокатов и наших жалоб, по поводу изъятии личных вещей, нас отпустили. Телефон мне так и не вернули, а камеру вернули разбитой. Протоколы об административном правонарушений направили в суд, но в суде удалось добиться того, чтобы дело в отношении нас прекратили. Не всем повезло так, как нам. Очень многие были оштрафованы, а несколько человек пошли по уголовному делу и впоследствии осуждены».
Последствия
Задержанных журналистов крупных СМИ принудительно вывезли на территорию Северной Осетии. Прокуратура Ингушетии заявила, что общее число подозреваемых в совершении массовых беспорядков, которых доставили в ГОВД Назрани, составило 48 человек. В отношении 39 составили протоколы об административном правонарушении, семь из которых — в отношении родителей несовершеннолетних по статье неисполнении обязанностей по содержанию и воспитанию детей (ст. 5.35 КоАП). Девять задержанных в связи с подозрением в организация и участие в массовых беспорядках поместили в ИВС.
Тимур Акиев отмечает, что тем не менее протестное движение не ослабло, а продолжало набирать силу. «В том же году, 31 августа при задержании трагически погиб одни из лидеров оппозиции Магомед Евлоев, — вспоминает он. — Его родственники объявили кровную месть главе республике и тем сотрудникам, кто его убил».
Похороны Евлоева переросли в митинг, который также пришлось разгонять силой. «Но в итоге уже через два месяца, федеральный центр вынужден был заменить непопулярного Мурата Зязикова на Юнус-Бека Евкурова, который, наученный горьким опытом своего предшественника, начал свою деятельность с сотрудничества с лидерами оппозиции и другими общественными организациями», — рассказал Акиев.
Макшарипа Аушева вскоре после митинга несколько раз пытались похитить. 25 октября 2009 года его расстреляли в машине в Чегемском районе Кабардино-Балкарии. Убийство так и осталось нерасследованым.
